Ирина Ковалева
РУССКИЙ СЕФЕРИС
Это заглавие – осознанная отсылка к статье С. Завьялова «Русский Кавафис» , которой петербургский коллега откликнулся в свое время на выход «Русской Кавафианы». Отсылка, увы, «с обратным знаком»: если С. Завьялов с полным правом констатирует, что «Кавафис стал фактом русской культуры» , то Сеферис фактом русской культуры до сих пор не стал. И это при том, что по общему количеству переводов на русский язык он практически не уступает Кавафису, да и путь их к нашему читателю начался почти одновременно и даже в одном и том же месте: в журнале «Иностранная литература» в 1967 г. была напечатана сразу ставшая знаменитой подборка стихов Кавафиса, а в 1969 г. – подборка стихов Сефериса , которая, однако, не имела столь же счастливой судьбы. И хотя с тех пор стихи Сефериса переводились довольно обильно (некоторые его стихотворения и поэмы переведены (и опубликованы!) дважды, а кое-что и трижды, поэт Сеферис, в общем, неизвестен русской читательской аудитории. Сразу можно сказать – дело здесь не в том (или, по крайней мере, не только в том), что Сеферис обладает чрезмерной греческой спецификой, а Кавафис более «всемирен»: еще один греческий поэт, Яннис Рицос, переводы стихов которого активно публиковались у нас в 1960-х гг. – в журналах и антологиях*, а в 1970-х – 1980-х гг. – отдельными изданиями, достаточно популярен, хотя «простой» его поэзию не назовешь. В чем же загадка «русского Сефериса»?
Поэтическое наследие Сефериса и Кавафиса сравнимо по объему: и то, и другое укладывается в не очень большой, примерно 350-страничный том. Тем существеннее различия: «единица поэтического мышления» Кавафиса – стихотворение. Не случайно сам Кавафис публиковал свои стихи в основном на отдельных листах и только дважды (в 1904 и 1910 гг.) издавал составленные им «сборники»: в первый вошло 14 стихотворений, во второй – 21 . Ни тот, ни другой «сборник» в продажу не поступал, они предназначались для подарков друзьям. Полновесный том стихов вышел только в 1935 г., когда Кавафиса уже не было в живых. Можно сказать и иначе: Кавафис мыслит всем своим творчеством в целом; по меткому наблюдению Сефериса, «с определенного момента…творчество Кавафиса следует читать и оценивать не как последовательность разрозненных стихотворений, но как единое, лишь развертывающееся произведение, “work in progress”, как выразился бы Джойс, – которое завершается со смертью поэта» .
«Единица поэтического мышления» Сефериса – книга. При жизни поэта был издан десяток книг, среди которых мы находим и поэмы («Водоем» (1932), «Кихли» (1947)), и произведения, чья жанровая природа располагается между поэмой и циклом стихов («Роман-миф» (1935), «Три сокровенных поэмы» (1966)), и книги, включающие обширные стихотворные циклы наряду с другими стихотворениями (цикл «Г-н Стратис Талассинос» в книге «Тетрадь упражнений» (1940)), и т.п. Может быть, в силу вышесказанного стихи Кавафиса воспринимаются даже в небольшом объеме – как в небольшом фрагменте античной статуи специалисты умеют опознать Посейдона или Гермеса, Афину или Афродиту, и, главное, даже на неспециалиста этот отдельный торс или головка производят эстетическое впечатление. Поэтому уже первая (журнальная) публикация стихов Кавафиса в переводе на русский язык поразила, например, Бродского . Сеферису же, чтобы произвести впечатление на читателя, нужна книга. Так он когда-то впервые вошел в греческую поэзию со своей дебютной книгой «Поворот» (1931), которая была воспринята читателями как рубеж, знак изменения, начало нового пути. «Вот поворот, который внезапно совершает наша молодая поэзия», – заметил опытный и зоркий Костис Паламас, первый поэт предыдущего поколения . Книга «Поворот» сразу поставила Сефериса в первый ряд поэтов его поколения и во многом определила дальнейшее развитие греческой поэзии. Своим успехом у английских читателей Сеферис был обязан опять-таки книге – вышедшему в 1948 г. сборнику « “Царь Асини” и другие стихотворения», среди переводчиков которого был Лоренс Даррелл… Книги Сефериса на русском языке пока нет . После упомянутой выше публикации 1969 года в журнале «Иностранная литература» стихи Сефериса появились еще раз, в 1971 г., вместе со стихами Т. Патрикиоса и Т. Синопулоса – все они вошли в знаменитый в Греции сборник «Восемнадцать текстов» (1970), направленный против диктатуры «черных полковников». Потом был БВЛ-овский том «Западноевропейская поэзия XX века» (1977): эта книга стала событием сама по себе, но вошедшие в нее шесть стихотворений Сефериса в этом огромном собрании очень и очень разных поэтов «не прозвучали» – невзирая на прекрасные переводы С. Ильинской и Л. Лихачевой. Та же судьба постигла сборники «Европа XX век» (1980) и «Эхо Эллады» (1983). В довольно представительной антологии современной греческой поэзии «Геракл и мы» (1983) к числу переводчиков Сефериса прибавились поэты – Ю. Мориц и Л. Якушева (а также переводчик Р. Дубровкин). В вышедшей в 1997 г. антологии «Поэты-лауреаты Нобелевской премии» напечатано 16 стихотворений Сефериса – это самая большая на сегодняшний день публикация его поэзии в антологиях . Итак: публикаций довольно много – немало зарубежных поэтов становилось у нас знаменитыми и с меньшим числом напечатанных переводов; переводчики – профессионалы и мастера своего дела. А «русского Сефериса» нет. Антологии, по всей видимости, ему противопоказаны, капризный цветок его поэзии не хочет цвести «в букете».
Особую главу в истории переводов Сефериса на русский язык составляет работа Л. Якушевой (1947 – 1984). Сеферис, безусловно, был основной для Л. Якушевой фигурой в греческой поэзии (хотя она переводила и Кавафиса, и Варналиса, и Элитиса); ею переведено более половины написанных Сеферисом стихов. Ее переводы, как мы видели, входили в различные антологии; уже после смерти переводчицы (и поэта!) они были собраны в изданиях 1994 и, с максимальной полнотой, 1997 гг. Но, хотя тиражи этих книг были по нынешнему счету немаленькими (2000 и 1000 экз. соответственно), и стихов Сефериса в них много (в книге «Переводы» – 30 стихотворений и две поэмы!), «русский Сеферис» на сцене не появился…
Вернемся к нашему сравнению с Кавафисом. Интонация Кафависа, суховатая и ироничная одновременно, легко узнаваема даже в переводе. Интонация Сефериса настолько нейтральна, что по-гречески это производит впечатление, будто говорит сам язык (это очень хорошо понял бы Бродский), – что очень трудно передать в переводе. При этом Сеферис – отнюдь не «поэт языка» вроде Малларме или сюрреалистов: он не меньше, чем Кавафис, может быть назван «поэтом мысли», только «объективный коррелят», говоря по-элиотовски, у него другой. Кавафис пишет как будто иллюстрации к учебнику истории (я не говорю сейчас о его эротических стихах – при том, что деление на «исторические» и «эротические» стихи довольно условно, многие «исторические» стихи его дышат эротикой, – не они составили у нас славу Кавафиса и снискали ему тысячи поклонников), – и нам кажется, что эту историю мы знаем (Антоний и Клеопатра, убийство Цезаря, оборона Фермопил) – или хотя бы знаем, где прочитать (подробности истории эллинистических государств). А Сеферис? В 1936 г. он написал стихотворение под названием «Подражание Г. С.» – т.е. ему самому, Георгосу Сеферису:
На Пелионе в каштановой роще одеянье Кентавра
змеилось меж листьев нацелясь обвить мое тело
пока я поднимался по склону и море шло следом
поднимаясь подобно столбику ртути
пока мы не вышли к источникам вод.
<…>
В Микенах я поднял огромные глыбы и казну Атридов
и возлег с ними в гостинице «Прекрасная Елена Спартанская»
они пропали лишь на заре когда пропела Кассандра
петел свисал с ее почернелого горла.
На Спецес на Поросе на Миконосе
меня истязали баркаролы.
<…>
Странный народ – говорят, что они в Аттике, а сами нигде
покупают свадебные сласти
ищут средства от облысения снимаются
человек – я видел сегодня – садится на фоне голубков и цветочков
и хочет чтобы старый фотограф убрал ему морщины
что оставили на его лице
все птицы небесные …
«Поле референций», с которым работает Сеферис, включает всю греческую литературную традицию от Гомера и Эсхила до Соломоса и Кавафиса, и обширные разделы европейской в узком смысле (т.е. прежде всего французской и английской) культуры… В этом смысле Сеферис – верный ученик Т. С. Элиота. Сеферис принадлежит к литературе высокого модернизма, о котором недавно остро и точно сказала Ольга Седакова: «Классический модернизм, или пламенеющий модернизм – очень высоко взятая нота европейского творчества, огромное напряжение интеллектуальных, формальных и душевных возможностей. Он многого требует от своего читателя (слушателя, зрителя) – так много, что до позднейших времен его «неевклидов» опыт оказался почти не усвоен <…> Если бы модернизм был в самом деле включен в магистральную линию движения европейского искусства (иначе говоря, если бы в школе ставили двойки тем, кто отказывается понимать «Улисса» и не хочет слушать Веберна, поскольку это «сумбур вместо музыки»), очень, очень многим пришлось бы признать себя «вышедшими из игры», потерпевшими фиаско в качестве «людей культуры». Но этого не случилось. Модернизм остался островом, которое культурное человечество благополучно обогнуло, прихватив там, правда, кое-какие, совсем мелкие «находки», формальные навыки вроде «монтажа» (которыми оно украсило рутинный психологический реализм) – но не главное: не небывалое напряжение модерна, не его готовность идти до конца, за пределы обитаемой ойкумены. Точнее было бы назвать это обитаемой психической реальностью: душевное пространство модернизма – Lichtung, разрыв времени, взрыв, молния, момент неприкровенности. Такое пространство не только не застраивают, не заселяют и не обставляют своей психической мебелью: в нем и задержаться-то на лишний миг не получится. Этот просвет, эту моментальную вершину, эту волнующую новизну душа нашей цивилизации оставила в стороне как странный эпизод, который к общеобязательным опытам не относится, как hors d’oeuvre своего основного сюжета – и отправилась дальше, к покатым равнинам постмодерна» .
Итак, Сеферис – поэт, требующий от своего читателя изрядного труда, и для русской аудитории труд этот пока мало чем облегчен. Скажем здесь, что успеху Кавафиса немало содействовало то обстоятельство, что книжка избранной «Лирики» 1984 года вышла одновременно с монографией С. Б. Ильинской «К. П. Кавафис. На пути к реализму в поэзии XX века», которую охотно прочли не только специалисты-филологи, но и многие любители поэзии. Оправданным оказался и эксперимент по сопровождению стихов Кавафиса научными статьями в «Русской Кавафиане». В предисловии к тому прозы Кавафиса (2003) его составители, С.Б. Ильинская и Т.В. Цивьян, пишут, анализируя опыт «Кавафианы»: «…Мы не знали, как будет встречен том, в котором стихи занимают едва ли треть, а остальное место отдано обширной монографии о жизни и творчестве Кавафиса и достаточно сложным «академическим» статьям, анализирующим его поэтику. Оказалось, что эти опасения были напрасны, и читатель с благодарностью принял «помощь». Оказалось, что интерпретационная часть облегчила подступы к пониманию Кавафиса, которого знали недостаточно, а если знали, то помещали его в большей степени в круг современной европейской поэзии, чем греческой» .
Читатель Сефериса на сегодняшний день может искать такой «интерпретационной помощи» в двух прозаических работах самого поэта – уже упомянутом эссе о Кавафисе и Элиоте в моем переводе и Нобелевской речи, переведенной А. Давыдовым ; в краткой биографической статье С. Б. Ильинской, напечатанной в журнале «Литературное обозрение» и перепечатанной в сборнике «Поэты-лауреаты Нобелевской премии» ; в опубликованной в 2001 г. (тиражом 500 экз.) диссертации Л. Якушевой «Художественный язык Георгоса Сефериса» , которую она не успела защитить… К этому можно добавить вступительную заметку М. Л. Гаспарова к публикации его перевода «Трех тайных поэм» в «Иностранной литературе» 1996 г. и напечатанное там же эссе Ива Бонфуа, посвященное Сеферису, – «Под октябрьским солнцем» (в переводе Б. Дубина). Можно добавить еще мою заметку «В поисках древних богов: Сеферис о гомеровских гимнах» ; мою статью (совместную с И. Тресоруковой), посвященную анализу одного стихотворения Сефериса , да мою же статью о теме спуска в мир мертвых в книге «Судовой журнал-III» . И это, насколько мне известно, все…
Журнал «Иностранная литература» в опубликовал большой блок материалов, включающий перевод двух поэм («Романа-мифа» и «Кихли» ) и трех эссе Сефериса («Письмо другу-иностранцу», «Сценарий для “Кихли”» и «Прогулки с гомеровыми гимнами») – и двух больших биографических статей (моей и В. Аристова). В серии «Греческая библиотека», курируемой кафедрой византийской и новогреческой филологии МГУ им. М.В. Ломоносова (в ней как раз вышли «Русская Кавафиана» и «Проза Кавафиса»), планируется издание «Прозы Сефериса» (избранные эссе), избранной лирики под названием «Тетрадь упражнений» – эти книги должны выйти в течение 2005 – 2006 гг. В более отдаленной перспективе – издание полного собрания стихотворений Сефериса в Большой серии «Греческой библиотеки», подобного «Русской Кавафиане». Может быть, тогда кто-нибудь начнет свою рецензию словами: «Сеферис, наконец, стал фактом русской культуры»…